Анализ фильма С.Л. Бхансали Bajirao Mastani
В истории каждого государства были легендарные полководцы, слава о великих деяниях и непревзойдённом мастерстве которых с годами обрастала легендами, затмевавшими историческую правду. В глазах потомков они предстают удивительными личностями, походить на которые мечтает с детства каждый мальчишка. Таким непобедимым полководцем и устроителем империи маратхов в Индии был пешва Баджирао Баллад. Однако не меньше его воинских подвигов и блестящих политических побед известна драматическая история его любви, что расколола легендарную личность словно сосуд. Пешва, рассечённый мечом отчуждения и непонимания, на две неравные части, одна из которых досталась жене Каши, а вторая – возлюбленной Мастани.
Если бы поэзия могла оживать, обретая голос и воплощаясь в живописных образах, то она была бы похожа на фильмы Бхансали, особенно на «Баджирао и Мастани». Недаром его персонажи изъясняются красиво до изысканной витиеватости. Словам в фильме вообще придаётся особенное значение. Так, подруга детства Каши ещё в начале истории произносит проклятие, сбывающееся впоследствии самым роковым образом, почти как известное пророчество ведьм из «Макбета».
Реплики героев созданы в тоне и созвучии с теми, что содержатся в великих поэмах и драмах от «Махабхараты» до «Шакунталы». А заодно напоминают стиль речи при дворе крупных монархов Азии прошлых веков. Именно так и должны были изъясняться приближённые императора маратхов — знатнейшие люди государства. А ещё они обязаны были обладать несокрушимой волей и в совершенстве владеть собой.
Эмоции были позволительны только в кругу самых близких, но не государя или подчинённых будь то в тронном зале или на поле битвы. Не меньше слов важна и ярко-красочная палитра, с доминирующими в ней двумя основными цветами. Отношения главных героев имеют различные оттенки зелёного и шафранового. И это не случайно. Шафрановый – цвет индуизма, цвет брахмана Баджирао, а зелёный – цвет ислама, цвет мусульманки Мастани.
От визуальной роскоши захватывает дух. Огромные многоярусные люстры, ниспадающие множественными струями фонтаны. Каллиграфические надписи и изящные символы на ярких или прозрачных занавесях. Богатейшие настенные росписи выше роста человеческого. Знаковые статуи божеств и животных, резные перила, инкрустации золотом и драгоценными камнями. И зеркала. Огромное количество зеркал, множащих красоту обстановки, отражающих эмоции и движения героев, передающие световые изображения на расстояние как одно из чудес своего времени.
Но красота фильма — это ещё и поэзия образности. Например, образ Баджирао, устремляющегося в утлой лодке по клокочущей и пенящейся реке сквозь штормовую ночь. Волны безжалостно раскачивают судёнышко, оно постоянно кренится то на один борт, то на другой. Но полководец стоит также прямо и твёрдо, будто находится на прочной суше. Настоящее олицетворение силы воли и стойкости личности. Что бы ни готовила ему судьба как на войне, так и в любви, он не дрогнет и не отступится.
Обе героини, каждая из которых невероятно прекрасна по-своему, постоянно противопоставляются автором. Символом Мастани является вода, а Каши – огонь. И всё потому, что как бы ярко ни пылало пламя, вода всё равно его затушит. Именно поэтому в глазах Мастани почти неизменно блестят невыплаканные слёзы, а её союз с пешвой утверждают струи проливного дождя. Каши же часто предстаёт со свечой в руках, когда она умиротворена и с горящим факелом в гневе. В её комнате постоянно горят лампады, ведь если они угаснут или их специально затушат, значит наступит конец счастью Каши.
Сравниваются обе молодые женщины и с птицами: одна с павлином, другая – с лебедем. Противопоставляются в цвете, религии, темпераменте. Соотносятся с небесными светилами. Бледная луноликая Мастани и яркая иногда буквально сияющая как солнце Каши.
В консервативном индийском обществе прошлых эпох запретная любовь была подобна шраму. В глазах людей она была безобразна. Но если ей хватало силы противостоять обычаям и общественному мнению, то она могла, пройдя через горнило времён, стать бессмертной. Недаром в одном из моментов Мастани наносит Баджирао рану в шею, а спустя несколько дней в пылу сражения сама прекрасная воительница оказывается жертвой меча пешвы.
Рубцы от этих ран остаются видны на их телах и через годы. Это буквальные и метафорические шрамы любви. Баджирао, его супруга и любимая, словно Кришна, Радха и Рукмини из священного индуистского предания. Недаром Каши однажды сознаётся, что предпочла бы быть возлюбленной, а не женой полководца. Ведь сколь бы ни была велика и преданна в своих чувствах супруга, мир запоминает и воспевает поэтизированную запретную страсть.
Девушка смешанных персо-раджпутских кровей, не признающая кастовой и религиозной несправедливости, боролась за свою любовь против всего мира. Величайший воитель в истории маратхов ради прекрасной как небесная апсара воительницы восстал против своей собственной семьи и авторитета брахманов. Сила любви против общественных устоев. Сладость красоты и сияние чистоты против грязи политики и лицемерия освящённого традицией ханжества.
Но это кино не просто о всепоглощающей страсти и бунте против сложившихся обстоятельств. Речь идёт ещё и о бедах большой и изначально очень цельной дружной и счастливой семьи, расколовшейся изнутри из-за прекрасной Мастани. Ортодоксальная, властная, как львица защищающая честь и благо своей семьи мать. Раздираемый между долгом по отношению к семье и обязанностями по отношению к пешве – младший брат.
Старший сын, выросший без надлежащего внимания, заботы и воспитания со стороны отца. Солнечно прекрасная, беззаветно преданная жена, чьё сердце оказалось разбитым. Их претензии обоснованы, а боль – подлинна. Борьба, в которой за каждым была своя правда. И полководец не проигравшей ни одной битвы в своей жизни, но потерпевший поражение от собственной семьи. Горькая ирония жизни, запечатлённая невыплаканными слезами и кровью.
© Падмини (Анна Воронова)
